***

   Одна  женшина пришла к зубному хирургу зуб выдергивать.  Зуб
у  нее  разболелся.  Вначале страшновато было.  Но  хирург  был
молодой  парень, приветливый, очень внимательный. Пока  дергал,
все  расспрашивал,  как и что, не больно ли где,  заморозка  не
отходит  ли,  голова не кружится и всякое такое  прочее.  После
уложил  женшину на кушетку, велел полежать минут десять.  Потом
сказал еще физиотерапию делать. Сам проводил до кабинета, помог
записаться. Напоследок улыбнулся: «Приходите еще».
   В  общем,  понравился он женшине. Стала она  думать,  как  к
нему  еще  раз попасть. Потом как-то узнала, когда он работает,
взяла  да и пришла. Хирург тот улыбается, говорит: «Что,  опять
ко мне?» – и в кресло усаживает. «Ну, что у вас?» - спрашивает.
Она  замялась было. Потом возьми и скажи: «Другой  зуб  у  меня
болит.   Ну  он  и  выдернул.  Опять  провожал,  про   здоровье
расспрашивал. Потом она еще несколько раз так к нему приходила.
Даже привыкла уже, перестала бояться.
   Но  вот  как-то приходит, а он смотрит и удивляется:  «Чего,
мол, вы пришли-то?». Она: «Как чего? Зуб выдергивать.» А он ей:
«Так  я уж вам всё выдернул». Женшина, конечно, расстроилась  и
пошла. Больше она по зубным врачам не ходила.

   			***

   Даниил   Хармс  очень  не  любил  детей.  Даже  поговаривал:
«травить  детей жестоко, но надо же что-то с ними  делать!».  И
вот что он делал: бывало, соберет вокруг себя детей, и начнет у
них  изо рта шарики вытаскивать. Из-за ушей тоже, но больше изо
рта. Дети вопят, прыгают, глаза выпучат, ходят за ним толпой, и
просят: дяденька, а ну еще… дяденька, а ну у меня… дяденька,  а
вот отсюда… Разойдется, бывало, весь красный, уж ночь на дворе,
а он все таскает и таскает. Пока все не вытащит, не успокоется.

   			***

   Владимир  Илич  Ленин очень любил грибы. Когда он отдыхал  в
Разливе,  вокруг много грибов было. Бывало, наберет  мухоморов,
наварит  и  грезит  о мировой революцыи. В такие  дни  товарищи
Сверлов и Держинский старались его не беспокоить.

   			***

   Царь  Николай Второй все-тки  не умер. Вылечили его, отсидел
скоко-то в лагерях, живет до сих пор где-то там под Туруханском.  
Избушка  у него на берегу реки,  река  широ-окая, тайга кругом.  
Ни с кем из соседей особенно не  дружит:  оно  и  понятно.  Как 
прежде  дрова любит  пилить,  на лодке грести. Только вот ворон 
уж больше стрелять не любит...