Четвертичная история

     Это  было  давным-давно, в раннем  плейстоцене,  однако  я
помню  все как вчера – каждый звук, запах, каждую травинку.  Мы
тогда   сидели  у  большого  камня  -  Лошадь  Мосбаха,   Бизон
Шетензака, Носорог Мерка, Медведь Деннингера, Слон Вюста  и  я.
День  выдался  чудесный - чуть шелестела  листва  на  деревьях,
вовсю  зеленела  травка на склоне, внизу  едва  слышно  журчала
речка,  припекало солнышко. Я даже задремал немного, тем  более
что разговор как-то не клеился.
     - Я сегодня видел дриас, - заявил вдруг Слон Вюста.
     - Какой  такой дриас? – встрепенулась Лошадь Мосбаха,  при
этом шаловливо тряхнув гривой.
     - Что  за  штука такая?  – недоуменно поднял голову  Бизон
Шетензака, не переставая жевать. – Съедобная хоть?
     Медведь  Денингера поднялся на задние  лапы,  зевнул  и  с
хрустом   потянулся.  Носорог  Мерка  не  шевельнулся,   только
вопросительно поднял одну бровь. Глаз при этом он не открыл.
     Я промолчал.
     - Дриас  -  это  такая  травка, - пояснил  слон  Вюста.  –
Говорит о похолодании климата.
     - Неужели опять дожди? – огорчилась Лошадь Мосбаха, скосив
один глаз на свою ухоженную гриву.
     - Травка?  А на вкус не пробовал? – заинтересовался  Бизон
Шетензака.
     - Какое  похолодание,  погодка отличная, - рыкнул  Медведь
Денингера.
     Носорог Мерка недоверчиво хмыкнул, не поднимая век.
     Я промолчал.
     - Дожди - это только начало. Будет очень холодно. Сначала
пропадут  деревья,  потом  степь  сменится  лесотундрой.  Потом
придет оледенение. Так, по крайней мере, пишется в учебниках.
     - Оледенение? А что же делать? Неужели придется кочевать к
югу?  Я так привыкла к нашим местам. Лес, речка… Люблю это все.
С детства тут! - расчувствовалась Лошадь Мосбаха.
     - Был  я  как-то  на  юге  со стадом,  -  проворчал  Бизон
Шетензака.  – Ничего хорошего – море и горы. Трава  пересохшая,
вода соленая. Вот напасть, только зажили как следует.
     - И  не  такое  видали,  справимся как нибудь,  –  рявкнул
Медведь Денингера, обдирая кору с ближайшего дерева.
     - Оледенений не бывает, - буркнул Носорог Мерка.
     Я промолчал.
     Еще  долго,  до самого вечера, спорили насчет  оледенения.
Сошлись  на  том, что будет просто похолодание, а оледенение  –
большая редкость. Шутка ли – миллионов сто лет ничего такого не
было!

     Назавтра все, не сговариваясь, собрались  немного  раньше,  
чем  обычно.  Солнце скрылось за  облаками,  накрапывал  мелкий  
дождик.  Слона,  однако,  не было.  К полудню он  появился,  но 
был задумчив и молчалив. Жевал какую-то травку.
     - Ну,  что  нового? - спросила Лошадь Мосбаха, нетерпеливо
притопнув копытом.
     - Да…  Как  вам сказать…  Ну сами глядите, – и  он  махнул
хоботом вдаль. Облака там стелились к земле, гонимые прохладным
ветерком.  -  Вот,  кстати,  и тот  самый  дриас,  –  он  вынул
серебристую травку из рта и передал Бизону. - Вполне съедобная,
хоть и горьковата. Там его много уже, за лесом.
     - Хм…  Сносно.  Но на этом не растолстеешь, - сделал вывод
Бизон Шетензака, прикончив растение.
     - Травы, что ли, нам бояться? – недоуменно рыкнул медведь.
     Носорог Мерка вздохнул и открыл глаза.
     Я промолчал.

     На  другое  утро  у большого камня стало неуютно  –  ветер
пронимал  до  костей,  и я нашел Лошадь  и  Бизона  за  большим
камнем. Медведь бродил неподалеку, интересуясь ямами и упавшими
деревьями. Пейзаж тоже изменился – многие деревья откочевали  к
югу,  а  оголившиеся холмы серебрились дриасом. Над  горизонтом
переливались холодные отблески.
     - Не  вздумай ложиться в берлогу,  – сказал Бизон Медведю,
который принялся что-то деловито рыть под вывороченным деревом.
– Слон сказал - оледенение  надолго…
     - Видал?  – шепнула лошадь, кивнув в северную сторону.  –
Слон  сказал – лед уже близко, потому так и сверкает. Он  пошел
поглядеть.
     Я промолчал.
     - А этот дриас… уныло начал Бизон. - вроде ничего на вкус.
Можно и прокормиться. Конечно, если совсем не сдует.
     - Ну что-то надо же делать, - горячилась лошадь. - Может,
изгородь  какую построить или деревьев навалить,  пока  еще  не
поздно. Как-то можно это остановить?
     - А  вот как! –  Медведь обхватил камень, напрягся так что
шкура встала дыбом, и с ревом выдернул его из земли.
     Лошадь  вскочила,  поднялась на  дыбы,  развернулась  и  с
размаху  лягнула  камень. Он откатился шагов на  пять.  Носорог
наклонил голову, уперся рогом, поднатужился и сковырнул  камень
в речку.  Помолчали, тяжело дыша. Тут подошел слон.
     - Бросьте ребячиться, льды - это вам не шутка, - сказал он
и принес камень на место.
     - А  ну,  - крикнула лошадь,  - айда все за мной!  Неужели
вместе не справимся?
     Все  потянулись за ней на север, по дороге  что-то  дружно
распевая. Последним ушел бизон, ворча о запасах корма.
     - Самоубийцы, - проворчал им вслед Слон Вюста.
     Я промолчал.

     На  другой  день у камня встретились только мы со  Слоном.
Деревьев  не было,  пронзительный ветер завывал так, что  мы  с
трудом слышали друг друга. Пришлось укрыться под обрывом. Вдоль
по  реке  ветер  с  шипением тащил снежную крошку.   Оставалось
кричать  друг другу на ухо. Ухо слона было довольно  высоко,  и
мне нужно было вставать на цыпочки.
     - Ведь  ты  же  ученый,  сказал бы им.  -  начал  я.  -  С
оледенением без толку бороться, это стихийный процесс…  Помнишь
учебники,   там   про  Четвертичный?  В  этом  периоде   бывают
оледенения, и тут ничего не попишешь.
     - Это  верно. Но ведь никто не пробовал… А если подойти  с
умом? – раздумывал Слон.
     - О чем ты говоришь! – воскликнул я.
     - Ну… все-таки я пойду. Как они там без меня? У меня  ведь
бивни,   хобот,  на  худой  конец…  не  говоря  уже  о   высшем
образовании.
     Слон Вюста ушел, оставляя глубокие следы на снегу.

     Следующее  утро  я  встретил  совсем  один.  Поднялся   на
промороженный  холм,   и  долго глядел  на  заснеженные  увалы,
которые  тянулись  за  реку  и  дальше,  пока  не  упирались  в
сверкающую  холодом  ледовую стену. Ветер стих,  и  над  стеной
синело космически холодное небо.
     Я   растер   заледеневшие  руки,  прошелся  вдоль   речки,
отколупнул  с обрыва пару подходящих булыжников. Долго  возился
и,   наконец,   смастерил  что-то  похожее  на  топор.   Может,
пригодится  в  будущем…  Надо бы шкурами  обзавестись,  своя-то
шерсть  плоховато  греет.  Еще  как-то  ведь  искры  из  камней
выбивают?

     Наступало оледенение…